Александр Пушкин - "Капитанская дочка" (читать онлайн, краткая биография поэта, критика)

АЛЕКСАНДР ПУШКИН
(1799-1837)

 

Последним городом, в котором жил А. Пушкин во время южной ссылки, была Одесса. Неожданно для себя летом 1824 г. он вынужден был покинуть этот город. Его ссылка, но решению царя Александра I, должна была продлиться в Михайловском — родовом имении Пушкиных в Псковской губернии. В августе 1824 г. А. Пушкин приехал в Михайловское. Казалось, он должен был радоваться тому, что вернулся в родные края. Однако радости поэт не испытывал, потому что понимал: это была, хотя и «домашняя», но всё-таки  ссылка.
Ведь Пушкин по-прежнему находился под надзором властей, в изоляции от
общества, ему было запрещено посещать даже уездные города. Любая отлучка
из Михайловского могла быть расценена как побег, поэтому он называл своё
пребывание в деревне «заточеньем».

Несмотря на участь ссыльного поэта, А. Пушкин не впал в уныние и не
потерял бодрость духа.

Время пребывания в принудительной ссылке поэт наполнил творче-
ством: создал более ста произведений, подготовил к изданию «Стихотво-
рения Александра Пушкина». Этот сборник имел большой успех среди
читателей. В Михайловском Пушкин почувствовал, что находится в рас-
цвете творческих сил.

В декабре 1825 г. до Михайловского дошло известие о смерти царя Алек-
сандра I, а некоторое время спустя — слухи о восстании в Санкт-Петербурге.
Воспользовавшись периодом междуцарствия, наступившим после смерти
императора, участники тайного общества предприняли попытку изменить
государственный строй в стране. Организаторы восстания — дворяне, среди
которых было много офицеров, — хотели воспрепятствовать восхождению на
трон Николая I, ликвидировать крепостное право, утвердить основной закон —
конституцию и объявить равенство всех перед законом.

 

14 (26) декабря 1825 г. участники мятежа
выстроились в каре на Сенатской площади
в Петербурге, чтобы помешать Сенату и
войскам принести присягу новому царю —
Николаю Романову. Это была попытка
государственного переворота. Восстание
было жестоко подавлено. В связи с тем, что
оно происходило в декабре, его участников
стали называть «декабристами».

А. Пушкин не одобрял методы борьбы
восставших за осуществление своих идеалов,
ведь для того, чтобы провозгласить в России

республику или конституционную монархию, некоторые из них планировали
убить царя. Однако поэта, как и всех его современников, поразила жестокость,
с которой новый наследник престола расправился с мятежниками: пятеро были
повешены, а более 120 человек отправлены на каторгу в Сибирь.

После разгрома восстания над опальным поэтом нависла очередная угроза.
Он был знаком с организаторами мятежа и самыми деятельными его участни-
ками, в частности, с казнёнными К. Рылеевым и П. Пестелем. Среди сосланных
на каторгу были его друзья-лицеисты — И. Пущин и В. Кюхельбекер. «Ты ни в
чём не замешан, это правда. Но в бумагах каждого из действовавших находятся
твои стихи», — писал Л. Пушкину В. Л. Жуковский.

• А. С. Пушкин в совершенстве знал французский язык, освоил шесть евро-
пейских языков, чтобы читать оригиналы произведений. В его библиотеке насчи-
тывалось 3650 томов — 1522 названия, из них 529 — на русском языке и 993 — на
четырнадцати иностранных языках. Умирая, поэт окинул взглядом книжные полки
в своём кабинете и произнёс: «Прощайте, друзья».

Лирика как литературный род

Лирика [от греч. 1упсоз — поющийся под звуки лиры) — один из трёх основных
родов литературы наряду с эпосом (с. 64) и драмой (с. 38). В Древней Греции музы-
кальные произведения исполнялись под аккомпанемент лиры.

В современном понимании лирика — это выражение мыслей, чувств, пережи-
ваний автора. В лирическом произведении на первом плане — образ автора, его
внутренний мир, его размышления и впечатления, связанные с определёнными со-
бытиями. Лирические произведения, как правило, написаны в стихотворной форме.

Жанр послания в лирике Александра Пушкина

Наряду с темой свободы тема дружбы — одна из основных в поэзии А. Пуш-
кина. Среди стихотворений, посвящённых друзьям, особое место в его лирике
занимает жанр дружеского послания.

Осенью 1825 г., находясь в Михайловском, поэт написал стихотворение
«19 октября» («Роняет лес багряный свой убор...»), адресованное лицеистам.
Указанная дата — не случайна. Она была дорога Л. Пушкину и всем, кто
с ним учился. 19 октября 1811 г. — день открытия Царскосельского лицея.
Лицеисты первого выпуска постановили ежегодно праздновать в этот день
лицейскую годовщину. Однако ссылка А. Пушкина стала причиной того, что
на протяжении пяти лет он не встречался со своими друзьями.

Находясь в Михайловском, поэт вспоминает Лицей и тех, кто в нём ушил-
ся: погибшего в Италии поэта и музыканта Н. Корсакова, отправившегося в

кругосветное путешествие Ф. Матюшкина. С особой теплотой Л. Пушкин от-
зывается о тех лицейских товарищах, которые навестили его в ссылке: («Троих из
вас, друзей моей души,/Здесь обнял я...»). 1825 г. был богат для поэта на друже-
ские встречи: в январе в Михайловском побывал Иван Пущин, в апреле — Антон
Дельвиг, а в сентябре произошла случайная встреча с Александром Горчаковым,
Дружба для А. Пушкина — творческий союз. В послании «19 октября»
(«Роняет лес багряный свой убор...») тема дружбы сливается с размышления-
ми поэта о судьбе и творчестве. Пушкин пишет о том, что объединяло его с
А. Дельвигом и В. Кюхельбекером. Это была поэзия.

19 ОКТЯБРЯ

(В сокращении)

Роняет лес багряный свой убор,

Сребрит мороз увянувшее ноле,
Проглянет день как будто поневоле
И скроется за край окружных гор. (...)

Печален я: со мною друга нет,

С кем долгую запил бы я разлуку,

Кому бы мог пожать от сердца руку
И пожелать весёлых много лет. (...)

Друзья мои, прекрасен наш союз!

Он, как душа, неразделим и вечен —
Неколебим, свободен и беспечен,
Срастался он под сенью дружных муз.
Куда бы нас ни бросила судьбина
И счастие куда б ни новело,

Всё те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село. (...)

И ныне здесь, в забытой сей глуши,

В обители пустынных вьюг и хлада,

Мне сладкая готовилась отрада:

Троих из вас, друзей моей души,

Здесь обнял я. Поэта дом опальный,

О Пущин мой, ты первый посетил;

Ты усладил изгнанья день печальный,
Ты в день его Лицея превратил.

Ты, Горчаков, счастливец с первых дней,
Хвала тебе — фортуны блеск холодный
Не изменил души твоей свободной:

Всё тот же ты для чести и друзей.

Нам разный путь судьбой назначен строгой;

Ступая в жизнь, мы быстро разошлись:

Но невзначай просёлочной дорогой
Мы встретились и братски обнялись.

Когда постиг меня судьбины гнев,

Для всех чужой, как сирота бездомный,

Под бурею главой поник я томной
И ждал тебя, вещун¹ пермесских дев^{43 44},

И ты пришёл, сын лени вдохновенный,

О Дельвиг мой: твой голос пробудил
Сердечный жар, так долго усыпленный,

И бодро я судьбу благословил.

С младенчества дух песен в нас горел,

И дивное волненье мы познали;

С младенчества две музы к нам летали,

И сладок был их лаской наш удел:

Но я любил уже рукоплесканья,

Ты, гордый, пел для муз и для души;

Свой дар, как жизнь, я тратил без вниманья,

Ты гений свой воспитывал в тиши.

Служенье муз не терпит суеты;

Прекрасное должно быть величаво:

Но юность нам советует лукаво,

И шумные нас радуют мечты...

Опомнимся — но поздно! и уныло
Глядим назад, следов не видя там.

Скажи, Вильгельм, не то ль и с нами было,

Мой брат родной по музе, по судьбам?

Пора, пора! душевных наших мук
Не стоит мир; оставим заблужденья!

Сокроем жизнь под сень уединенья!

Я жду тебя, мой запоздалый друг —

Приди; огнём волшебного рассказа
Сердечные преданья оживи;

Поговорим о бурных днях Кавказа,

О Шиллере, о славе, о любви. (...)

1825

Вопросы и задания

1.    Какое настроение выражено в начале стихотворения? Чем оно обусловлено?

2.    Какие чувства преобладают в этом стихотворении?

3.    Докажите, что дружба для поэта — творческий союз.

4.    Определите тему стихотворения А. Пушкина «19 октября» («Роняет лес багря-
ный свой убор...»), его жанр и стихотворный размер.

5.    Выразительно прочитайте строфу, начинающуюся словами «Друзья мои,
прекрасен наш союз!». Какими эпитетами автор характеризует содружество
лицеистов?

6.    Подготовьте, используя дополнительные источники, устный рассказ о лицей-
ских друзьях А. Пушкина, об их судьбах.

7.    Найдите в Интернете и послушайте романс Г. Свиридова на слова А. Пушкина
«Роняет лес багряный свой убор...». Какое воздействие оказало на вас это
музыкальное произведение?

И. И. ПУЩИНУ

 

 

Адресат этого дружеского послания — Иван Пущин, близкий друг Л. Пуш-
кина. Их дружба началась в Царскосельском лицее и продолжалась всю жизнь.
11 января 1825 г., несмотря на все запреты, И. Пущин посетил ссыльного поэта
в Михайловском. Позже он опишет последнюю встречу с другом в своих вос-
поминаниях «Записки о Пушкине».

После окончания лицея И. Пущин вступил в тайное общество и принимал
активное участие в событиях 14 декабря 1825 г., за что был сослан на каторгу в
Сибирь. Чтобы поддержать друга в тяжёлый для него период, А. Пушкин пере-
дал ему своё послание, написанное в канун годовщины восстания декабристов.

Вопросы и задания

1.    О каком событии напоминает А. Пушкин своему другу в первой строфе сти-
хотворения? Какие чувства он при этом выражает?

2.    Как связаны между собой первая и вторая строфы послания Пушкина? Какую
цель преследовал поэт, посылая другу своё стихотворение?

3.    Определите роль мотивов судьбы, Провидения в построении стихотворения
Пушкина «И. И. Пущину».

 

Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье,

Не пропадёт ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье.

Любовь и дружество до вас
Дойдут сквозь мрачные затворы,
Как в ваши каторжные норы
Доходит мой свободный глас.

Несчастью верная сестра,
Надежда в мрачном подземелье
Разбудит бодрость и веселье,
Придёт желанная пора:

Оковы тяжкие падут,

Темницы рухнут — и свобода
Вас примет радостно у входа,

И братья меч вам отдадут.

1827

Осенью 1826 г. А. Пушкин был приглашён на встречу с Николаем I. Царю
хотелось расположить к себе напуганное расправой над декабристами обще-
ство, поэтому он принял решение вернуть А. С. Пушкина из ссылки, оставив
за собой право быть цензором его сочинений. Так закончилась ссылка поэта в
Михайловское.

Но Пушкин не отрёкся от своих свободолюбивых взглядов, несмотря на
то, что уже не мог выражать их так открыто и прямо, как это было раньше. Он
всегда помнил о своих сосланных товарищах.

Узнав о том, что графиня А. Г. Муравьёва, жена декабриста Н. Г. Муравьёва,
едет к мужу на поселение в Сибирь, А. Пушкин передал через неё два послания,
адресованные декабристам — «И. И. Пущину» и «Во глубине сибирских руд...».
Второе послание получило условное название — «В Сибирь», поскольку было
адресовано всем сосланным декабристам. В нём поэт выразил сочувствие к ка-
торжникам и надежду на их скорое возвращение. Декабристов действительно
освободили, но только в 1856 г., спустя 30 лет после начала ссылки.

Послание А. Пушкина декабристам написано в высоком стиле, пронизано
гражданским пафосом. В каждой строфе этого стихотворения поэт стремился
внушить сосланным надежду на освобождение, обретение отобранных дворян-
ских привилегий, ободрить их, выразить своё дружеское участие.

Вопросы и задания

1.    Выразительно прочитайте послание А. Пушкина «Во глубине сибирских руд...»».
Сравните настроение, которое преобладает в начале и в конце стихотворения.

2.    Что вы можете сказать об авторе этого стихотворения, учитывая тот факт, что по-
сле подавления восстания многие в высшем свете отвернулись от арестованных?

3.    Докажите, что мотивы надежды и свободы играют ключевую роль в послании
А. Пушкина к декабристам.

4.    При помощи каких лексических средств автор создаёт образ каторги?

5.    Найдите и проанализируйте эпитеты в этом стихотворении. Почему поэт на-
звал труд декабристов «скорбным», терпение — «гордым», а «стремление
дум» — «высоким»?

6.    В каком значении употреблено слово «меч» в последней строчке стихотво-
рения?

7.    Выучите наизусть стихотворение А. Пушкина «Во глубине сибирских руд...».

8.    Известно, что декабрист А. И. Одоевский написал ответ на послание А. С. Пуш-
кина декабристам — «Струн вещих пламенные звуки...». Найдите в библиотеке
или в Интернете это стихотворение и сравните оба послания.

Тема истории в творчестве А. Пушкина

А. С. Пушкина всегда интересовала история. В 1883 г. он задумал напи-
сать исторический труд о крестьянском восстании под предводительством
Емельяна Пугачёва, Чтобы осуществить этот замысел, он поехал на Урал,
в Оренбургскую губернию, по местам, связанным с событиями народной войны
1773-1775 гг. Во время этого путешествия, которое длилось четыре месяца,
Пушкин встречался со старожилами, помнившими Пугачёва, изучал местные
архивы, записывал песни, пословицы и загадки.

Собранные им факты имели большую научную ценность. Пушкин первым
из историков обратился к материалам пугачёвского восстания. Он подготовил
к изданию исторический труд под названием «История Пугачёва», однако по
требованию Николая I книга была переименована в «Историю Пугачёвского
бунта» (1884). Царь считал, что бунтовщик и разбойник Пугачёв не может
иметь своей истории. Это была точка зрения царя на предводителя восстания.
Но Л. Пушкин, встречаясь с очевидцами восстания, зафиксировал другие
высказывания о Пугачёве, которые свидетельствовали о симпатии простого
народа к вождю восставших. В «Истории Пугачёва» писатель подчёркивал:
«Весь чёрный народ был за Пугачёва. (...) Одно дворянство было открытым
образом на стороне правительства...»

 

В процессе изучения исторических материалов о пугачёвщине Александр
Сергеевич задумал художественное произведение, действие которого проис-
ходит во времена крестьянского восстания. В 1836 г. он
опубликовал повесть «Капитанская дочка».

Повествование в этом произведении ведётся от име-
ни рассказчика — Петра Андреевича Гринёва, который
пишет свои записки уже в зрелом возрасте, вспоминая о
своей юности и тяжёлых испытаниях, через которые ему
довелось пройти. Волею судьбы он попадает в водоворот
исторических событий, и его личная жизнь тесно пере-
плетается с жизнью исторического персонажа — Пугачёва.

В начале произведения герой вспоминает о своих роди-
телях, о детских и юношеских годах, о своём воспитании,
которым с пятилетнего возраста занимался слуга Архип
Савельич.

Рассказчик — условный образ человека, от лица которого ведётся повество-
вание в литературном произведении. Рассказчик может быть участником событий,
их свидетелем или же человеком, которому о событиях кто-то поведал. Образ рас-
сказчика не следует отождествлять с образом автора, потому что рассказчик — это
определённая «маска», которую писатель использует в своих творческих целях.

КАПИТАНСКАЯ ДОЧКА

(В сокращении)

Берега честь смолоду.

Пословица

Глава I

СЕРЖАНТ ГВАРДИИ⁴⁶

Когда Петру Гринёву исполнилось 16 лет, жизнь его резко переменилась. Отец
Петруши, офицер в отставке, решил отправить сына на службу не в гвардию, а в
Оренбургскую губернию: «Петруша в Петербург не поедет. (...) Нет, пускай послу-
жит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху; да будет солдат...» Гринёв
вспоминает наставления отца перед отъездом: «Прощай, Пётр. Служи верно, кому
присягнёшь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напра-
шивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову,
а честь смолоду».

Вместе с молодым барином в дорогу отправился и его слуга Архип Савельич.
Во время остановки в Симбирске Гринёв познакомился в трактире с ротмистром
гусарского полка Иваном Зуриным и проиграл ему в бильярд 100 рублей. Он при-
казал Савельичу отдать долг.

Глава II
ВОЖАТЫЙ

Сторона ль моя, сторонушка,
Сторона незнакомая! (...)

Старинная летя

Дорожные размышления мои были не очень приятны. Проигрыш мой, по
тогдашним ценам, был немаловажен. 51 не мог не признаться в душе, что по-
ведение моё в симбирском трактире было глупо, и чувствовал себя виноватым
перед Савельичем. Всё это меня мучило. Старик угрюмо сидел на облучке,
отворотясь от меня, и молчал, изредка только покрякивая. (...)

Чтоб утешить бедного Савельича, я дал ему слово впредь без его согласия
не располагать ни одною копейкою. Он мало-помалу успокоился, хотя всё ещё
изредка ворчал про себя, качая головою: «Сто рублей 1 легко ли дело!»

Я приближался к месту моего назначения. Вокруг меня простирались
печальные пустыни, пересечённые холмами и оврагами. Всё покрыто было
снегом. Солнце садилось. Кибитка ехала по узкой дороге, или, точнее, по сле-
ду, проложенному крестьянскими санями. Вдруг ямщик стал посматривать в
сторону и, наконец, сняв шайку, оборотился ко мне и сказал:

—    Барин, не прикажешь ли воротиться?

—    Это зачем?

—    Время ненадёжно: ветер слегка подымается; вишь, как он сметает порошу.

—    Что ж за беда!

—    Л видишь там что? (Ямщик указал кнутом на восток.)

—    Я ничего не вижу, кроме белой степи да ясного неба.

—    А вон — вон: это облачко.

Я увидел в самом деле на краю неба белое облачко, которое принял было спер-
ва за отдалённый холмик. Ямщик изъяснил мне, что облачко предвещало буран.

Я слыхал о тамошних метелях и знал, что целые обозы бывали ими занесены.
Савельич, согласно со мнением ямщика, советовал воротиться. Но ветер по-
казался мне не силён; я понадеялся добраться заблаговременно до следующей
станции и велел ехать скорее.

Ямщик поскакал; но всё поглядывал на восток. Лошади бежали дружно.
Ветер между тем час от часу становился сильнее. Облачко обратилось в белую
тучу, которая тяжело подымалась, росла и постепенно облегала небо. Пошёл
мелкий снег — и вдруг повалил хлопьями. Ветер завыл; сделалась метель.
В одно мгновение тёмное небо смешалось со снежным морем. Всё исчезло.
«Ну, барин, — закричал ямщик, — беда: буран!..»

Я выглянул из кибитки: всё было мрак и вихорь. Ветер выл с такой сви-
репой выразительностию, что казался одушевлённым; снег засыпал меня и
Савельича; лошади шли шагом — и скоро стали. (...) Вдруг увидел я что-то

 

чёрное. «Эй, ямщик! — закричал я, — смотри: что
там такое чернеется?»

Я приказал ехать на незнакомый предмет, ко-
торый тотчас и стал подвигаться нам навстречу.
Через две минуты мы поравнялись с человеком.

—    Гей, добрый человек! — закричал ему ям-
щик. — Скажи, не знаешь ли, где дорога?

—    Дорога-то здесь; я стою на твёрдой полосе, —
отвечал дорожный, — да что толку?

—    Послушай, мужичок, — сказал я ему, — зна-
ешь ли ты эту сторону? Возьмёшься ли ты довести
меня до ночлега?

—    Сторона мне знакомая, — отвечал дорож-
ный, — слава Богу, исхожена и изъезжена вдоль
и поперёк. Да, вишь, какая погода: как раз собьёшься с дороги. Лучше здесь
остановиться да переждать, авось буран утихнет да небо прояснится: тогда
найдём дорогу по звёздам.

Его хладнокровие ободрило меня. Я уж решился, предав себя Божией
воле, ночевать посреди степи, как вдруг дорожный сел проворно на облучок
и сказал ямщику: «Ну, слава Богу, жило¹ недалеко; сворачивай вправо да
поезжай».

—    А почему ехать мне вправо? — спросил ямщик с неудовольствием. (...)

«А потому, что ветер оттоле потянул, — отвечал дорожный, — и я слышу,

дымом пахнуло; знать, деревня близко». Сметливость его и тонкость чутья
меня изумили. Я велел ямщику ехать. Лошади тяжело ступали по глубокому
снегу. Кибитка тихо подвигалась, то въезжая на сугроб, то обрушаясь в овраг
и переваливаясь то на одну, то на другую сторону. (...) Я опустил циновку,
закутался в шубу и задремал, убаюканный пением бури и качкою тихой езды.

Мне приснился сон, которого никогда не мог я позабыть и в котором до
сих пор вижу нечто пророческое (...).

Гринёву приснилось, что он приехал домой и узнал, что его отец при смерти. Од-
нако в постели отца лежал не он, а мужик с чёрной бородой. Матушка просила сына
подойти к мужику за благословением.

Ужас и недоумение овладели мною... И в эту минуту я проснулся; лошади
стояли; Савельич дёргал меня за руку, говоря: «Выходи, сударь: приехали».

—    Куда приехали? — спросил я, протирая глаза.

—    На постоялый двор. Господь помог, наткнулись прямо на забор. Выходи,
сударь, скорее да обогрейся.

Я вышел из кибитки. Буран ещё продолжался, хотя с меньшею силою (...).

—    Где же вожатый? — спросил я у Савельича.

«Здесь, ваше благородие», — отвечал мне голос сверху. Я взглянул на по-
лати и увидел чёрную бороду и два сверкающие глаза. «Что, брат, прозяб?» —
«Как не прозябнуть в одном худеньком армяке! Был тулуп, да что греха таить?
заложил вечор у целовальника^{47 48}: мороз показался не велик». В эту минуту
хозяин вошёл с кипящим самоваром; я предложил вожатом}' нашему чашку
чаю; мужик слез с полатей. Наружность его показалась мне замечательна: он
был лет сорока, росту среднего, худощав и широкоплеч. В чёрной бороде его
показывалась проседь; живые большие глаза так и бегали. Лицо его имело
выражение довольно приятное, но плутовское. Волоса были обстрижены в
кружок; на нём был оборванный армяк и татарские шаровары. Я поднёс ему
чашку чаю; он отведал и поморщился. «Ваше благородие, сделайте мне такую
милость, — прикажите поднести стакан вина; чай не наше казацкое питьё».
Я с охотой исполнил его желание. (...)

Проснувшись поутру довольно поздно, я увидел, что буря утихла. Солнце
сияло. Снег лежал ослепительной пеленою на необозримой степи. Лошади
были запряжены. (...) Я позвал вожатого, благодарил за оказанную помочь и
велел Савельичу дать ему полтину на водку. Савельич нахмурился. «Полтину
на водку! — сказал он, — за что это»? (...) «Хорошо, — сказал я хладнокровно, —
если не хочешь дать полтину, то вынь ему что-нибудь из моего платья. Он одет
слишком легко. Дай ему мой заячий тулуп».

— Помилуй, батюшка Пётр Андреич! — сказал Савельич. — Зачем ему твой
заячий тулуп? Он его пропьёт, собака, в первом кабаке. (...)

Однако заячий тулуп явился. Мужичок тут же стал его примеривать.
В самом деле, тулуп, из которого успел и я вырасти, был немножко для него
узок. Однако он кое-как умудрился и надел его, распоров по швам. Савельич
чуть не завыл, услышав, как нитки затрещали. Бродяга был чрезвычайно дово-
лен моим подарком. Он проводил меня до кибитки и сказал с низким поклоном:
«Спасибо, ваше благородие! Награди вас Господь за вашу добродетель. Век не
забуду ваших милостей». Он пошёл в свою сторону, а я отправился далее, не
обращая внимания на досаду Савельича, и скоро позабыл о вчерашней вьюге,
о своём вожатом и о заячьем тулупе. (...)

Приехав в Оренбург, Гринёв явился к генералу, другу отца, который решил отпра-
вить молодого человека в гарнизон — в отдалённую Белогорскую крепость.

Глава III
КРЕПОСТЬ

Мы в фортсции живём,

Хлеб едим и воду пьём (...)

Солдатская песня
Старинные люди, мой батюшка.

Недоросль

Белогорская крепость находилась в сорока верстах от Оренбурга. Дорога
шла по крутому берегу Яика. (...) Мы ехали довольно скоро. «Далече ли до
крепости?» — спросил я у своего ямщика. «Недалече, — отвечал он. — Вон уж
видна». Я глядел во все стороны, ожидая увидеть грозные бастионы, башни и
вал; но ничего не видал, кроме деревушки, окружённой бревенчатым забором.
(...) У ворот увидел я старую чугунную пушку; улицы были тесны и кривы;
избы низки и большею частию покрыты соломою. Я велел ехать к коменданту, и
через минуту кибитка остановилась перед деревянным домиком, выстроенным
на высоком месте, близ деревянной же церкви. (...)

Никто не встретил меня. (...) 51 вошёл в чистенькую комнатку, убранную
по-старинному. (...) У окна сидела старушка в телогрейке и с платком на голове.
Она разматывала нитки, которые держал, распялив на руках, кривой старичок в
офицерском мундире. (...) «Ивана Кузмича дома нет, — сказала она, — он пошёл
в гости к отцу Герасиму; да всё равно, батюшка, я его хозяйка. Прошу любить

и жаловать. Садись, батюшка». (...) В эту минут)' вошёл урядник, молодой и
статный казак. «Максимыч! — сказала ему капитанша. — Отведи господину
офицеру квартиру, да почище». (...)

Урядник привёл меня в избу, стоявшую на высоком берегу реки. (...) Пере-
до мною простиралась печальная степь. Наискось стояло несколько избушек;
по улице бродило несколько куриц. (...) И вот в какой стороне осуждён я был
проводить мою молодость! Тоска взяла меня; я отошёл от окошка и лёг спать
без ужина. (...)

На другой день поутру я только что стал одеваться, как дверь отворилась,
и ко мне вошёл молодой офицер невысокого роста, с лицом смуглым и от-
менно некрасивым, но чрезвычайно живым. «Извините меня, — сказал он мне
по-французски, — что я без церемонии прихожу с вами познакомиться. Вчера
узнал я о вашем приезде; желание увидеть, наконец, человеческое лицо так
овладело мною, что я не вытерпел. Вы это поймёте, когда проживёте здесь ещё
несколько времени». Я догадался, что это был офицер, выписанный из гвардии
за поединок. Мы тотчас познакомились. Швабрин был очень не глуп. Разговор
его был остёр и занимателен. Он с большой веселостию описал мне семейство
коменданта, его общество и край, куда завела меня судьба. (...)

Подходя к комендантскому дому, мы увидели на площадке человек двадцать
стареньких инвалидов с длинными косами и в треугольных шляпах. Они вы-
строены были во фрунт. Впереди стоял комендант, старик бодрый и высокого
росту, в колпаке и в китайчатом халате. Увидя нас, он к нам подошёл, сказал
мне несколько ласковых слов и стал опять командовать. (...)

Василиса Егоровна приняла нас запросто и радушно и обошлась со мною
как бы век была знакома. Инвалид и Палашка накрывали стол. «Что это мой
Иван Кузмич сегодня так заучился! — сказала комендантша. — Палашка, по-
зови барина обедать. Да где же Маша?» Тут вошла девушка лет осьмнадцати,
круглолицая, румяная, с светло-русыми волосами, гладко зачёсанными за уши,
которые у неё так и горели. С первого взгляда она не очень мне понравилась.
Я смотрел на неё с предубеждением: Швабрин описал мне Машу, капитанскую
дочь, совершенною дурочкою. Марья Ивановна села в угол и стала шить. (...)

Вопросы и задания

1.    От чьего имени ведётся повествование в повести А. Пушкина «Капитанская
дочка»? Почему отец героя, бывший военный, решил направить сына не в
гвардию, а в армейский гарнизон?

2.    Какие наставления давал отец Петруше перед отъездом? Почему он просил
помнить пословицу: «Береги платье снову, а честь смолоду»? Как вы понима-
ете значение слова «честь»? Сравните своё понимание со значением этого
слова в толковом словаре В. И. Даля: «Честь — внутреннее нравственное
достоинство человека: доблесть, честность, благородство души и чистая
совесть».

3.    Какие опрометчивые поступки совершает Пётр Гринёв после отъезда из ро-
дительского дома?

4.    Почему путники попадают в буран? Была ли в этом вина молодого барина?

5.    Известно, что проза А. Пушкина отличается краткостью, точностью и выра-
зительностью. Как эти особенности прозы писателя отразились в описании
бурана?

6.    Найдите в главе «Вожатый» описание портрета мужика, который помог пут-
никам отыскать дорогу в степи во время бурана. Почему его наружность по-
казалась Гринёву «замечательною»?

7.    Перескажите близко к тексту, какое впечатление произвела на Гринёва Бело-
горская крепость и её обитатели.

Г л ава IV

ПОЕДИНОК

Ин изволь, и стань же в позитуру'.

Посмотришь, проколю как я твою фигуру!

Княжнин

Однажды Гринёв написал стихи о любви, в которых упоминалось имя Маши,
и решил показать их Швабрину. Швабрин раскритиковал «песенку». Он догадался,
что она посвящена Маше Мироновой, и неуважительно отозвался о ней. В ответ на
это Гринёв обозвал Швабрина «мерзавцем», а тот вызвал его на поединок. Первая
попытка дуэли была предотвращена, а вот вторая закончилась тем, что Швабрин
ранил Гринёва.

Г л ава V

ЛЮБОВЬ

Ах ты, девка, девка красная!

Нс ходи, девка, молода замуж. (...)

Песня народная

(...) Очнувшись, я несколько времени не мог опомниться и не понимал, что
со мною сделалось. Я лежал на кровати, в незнакомой горнице, и чувствовал
большую слабость. Передо мною стоял Савельич со свечкою в руках. Кто-то
бережно развивал перевязи, которыми грудь и плечо были у меня стянуты.
Мало-помалу мысли мои прояснились. Я вспомнил свой поединок и догадался,
что был ранен. (...) Марья Ивановна подошла к моей кровати и наклонилась
ко мне. «Что? как вы себя чувствуете?» — сказала она. «Слава Богу, — отвечал
я слабым голосом. — Это вы, Марья Ивановна? скажите мне...» — я не в силах
был продолжать и замолчал. Савельич ахнул. Радость изобразилась на его лице.
«Опомнился! опомнился! — повторял он. — (...) Ну, батюшка Пётр Андреич!
напугал ты меня! легко ли? пятые сутки!..» (...) Я хотел сделать Савельичу не-
которые вопросы, но старик замотал головою и заткнул себе уши. 51 с досадою
закрыл глаза и вскоре забылся сном. ⁴⁹

Проснувшись, подозвал я Савельича и вместо его увидел перед собою
Марью Ивановну; ангельский голос её меня приветствовал. Не могу выразить
сладостного чувства, овладевшего мною в эту минуту. Я схватил её руку и
прильнул к ней, обливая слезами умиления. Маша не отрывала её... и вдруг её
губки коснулись моей щеки, и я почувствовал их жаркий и свежий поцелуй.
Огонь пробежал по мне. «Милая, добрая Марья Ивановна, — сказал я ей, —
будь моею женою, согласись на моё счастие». Она опомнилась. «Ради Бога,
успокойтесь, — сказала она, отняв у меня свою руку. — Вы ещё в опасности:
рана может открыться. Поберегите себя хоть для меня». С этим словом она
ушла, оставя меня в упоении восторга. Счастие воскресило меня. Она будет
моя! она меня любит! Эта мысль наполняла всё моё существование.

С той поры мне час от часу становилось лучше. (...) Марья Ивановна
от меня не отходила. (...) Она безо всякого жеманства призналась мне в
сердечной склонности и сказала, что её родители, конечно, рады будут её
счастию. (...)

Со Швабриным я помирился в первые дни моего выздоровления. (...)

Гринёв написал письмо к отцу, в котором просил благословения на брак с Машей
Мироновой. Отец ответил на эту просьбу резким отказом. Он узнал о дуэли, в которой
участвовал его сын. Вначале Гринёв решил, что о его участии в поединке родителям
сообщил Савельич. Но слуга показал ему письмо своего хозяина, в котором тот на-
зывал Савельича «старым псом» и ругал зато, что тот ничего не сообщил ему о дуэли.
Пётр Андреевич догадался, что уведомить его родителей мог Швабрин, желая таким
образом удалить соперника из крепости. Гринёв предложил Маше обвенчаться без
благословения со стороны его родителей, но она не согласилась на это.

С той норы положение моё переменилось. Марья Ивановна почти со мною
не говорила и всячески старалась избегать меня. Дом коменданта стал для меня
постыл. (...) Неожиданные происшествия, имевшие важное влияние на всю
мою жизнь, дали вдруг моей душе сильное и благое потрясение.

Вопросы и задания

1.    Какие черты характера Гринёва раскрываются в его рассказе о жизни в Бело-
горской крепости и о его взаимоотношениях со Швабриным? Какое значение
имело для Гринёва общение с «добрым семейством» Мироновых?

2.    Что послужило причиной поединка между Гринёвым и Швабриным?

3.    Прочитайте по полному тексту повести письма в главе IV «Поединок»: ответ
отца своему сыну Петру, письмо, адресованное Савельичу, и ответ Савельича
своему хозяину. Чем вы объясните сердитый тон писем Андрея Петровича к
сыну и слуге? О каких чертах характера Савельича свидетельствует его ответ
барину?

4.    Из полного текста повести узнайте, было ли приданое у Маши и могло ли это по-
влиять на нежелание отца Гринёва благословить молодых.

5.    Как раскрываются характеры Гринёва и Маши Мироновой в главе V «Любовь»?
Какое событие способствовало сближению героев, а какое — отдалило их друг
от друга?

Г л а в а VI
ПУГАЧЁВЩИНА

Вы, молодые ребята, послушайте,

Что мы, старые старики, будем сказывати.

Песня

(...) Однажды вечером (это было в начале октября 1773 года) сидел я дома
один, слушая вой осеннего ветра и смотря в окно на тучи, бегущие мимо луны.
Пришли меня звать от имени коменданта. Я тотчас отправился. У коменданта
нашёл я Швабрина, Ивана Игнатьича и казацкого урядника. В комнате не было
ни Василисы Егоровны, ни Марьи Ивановны. Комендант со мною поздоровался
с видом озабоченным. Он запер двери, всех усадил, кроме урядника, который
стоял у дверей, вынул из кармана бумагу' и сказал нам: «Господа офицеры, важная
новость! Слушайте, что пишет генерал». Тут он надел очки и прочёл следующее:

«<(...) Сим извещаю вас, что убежавший из-под караула донской казак и рас-
кольник' Емельян Пугачёв, учиня непростительную дерзость принятием на себя
имени покойного императора Петра III, собрал злодейскую шайку, произвёл
возмущение в яицких селениях и уже взял и разорил несколько крепостей, произ-
водя везде грабежи и смертные убийства. Того ради, с получением сего, имеете
вы, господин капитан, немедленно принять надлежащие меры к отражению
помянутого злодея и самозванца (...)».

— Принять надлежащие меры! — сказал комендант, снимая очки и скла-
дывая бумагу'. — Слышь ты, легко сказать. Злодей-то, видно, силён; а у нас
всего сто тридцать человек, не считая казаков, на которых плоха надежда, не
в у^гкор буди тебе сказано, Максимыч. (Урядник усмехнулся.) Однако делать
нечего, господа офицеры! Будьте исправны, учредите карау'лы да ночные
дозоры; в случае нападения запирайте ворота да выводите солдат. Ты, Мак-
симыч, смотри крепко за своими казаками. Пушку осмотреть да хорошенько
вычистить. А пуще всего содержите всё это в тайне, чтоб в крепости никто не
мог о том у'знать преждевременно.

Раздав сии повеления, Иван Кузмич нас распустил. Я вышел вместе со
Швабриным, рассуждая о том, что мы слышали. «Как ты думаешь, чем это
кончится?» — спросил я его. «Бог знает, — отвечая он, — посмотрим. Важного
покамест ещё ничего не вижу. Если же...» Тут он задумался и в рассеянии стал
насвистывать французскую арию. (...)

Вскоре все заговорили о Пугачёве. Толки были различны. Комен/шнт послат
урядника с поручением разведать хорошенько обо всём по соседним селениям ⁵⁰

и крепостям. Урядник возвратился через два дня и объявил, что в степи вёрст
за шестьдесят от крепости видел он множество огней и слышал от башкирцев,
что идёт неведомая сила. Впрочем, не мог он сказать ничего положительного,
потому что ехать далее побоялся.

В крепости между казаками заметно стало необыкновенное волнение; во
всех улицах они толпились в кучки, тихо разговаривали между собою и рас-
ходились, увидя драгуна или гарнизонного солдата. (...)

Новое обстоятельство усилило беспокойство коменданта. Схвачен был
башкирец с возмутительными листами⁵⁰. (...)

Мы собрались опять. Иван Кузмич в присутствии жены прочёл нам воз-
звание Пугачёва, писанное каким-нибудь полуграмотным казаком. Разбойник
объявлял о своём намерении идти на нашу крепость; приглашал казаков и
солдат в свою шайку, а командиров увещевал не супротивляться, угрожая
казнию в противном случае. Воззвание написано было в грубых, но сильных
выражениях и должно было произвести опасное впечатление на умы простых
людей. (...)

Комендант приказал привести пленного башкирца.

(...) Иван Игнатьич отправился за башкирцем, который сидел в анбаре
под ключом у комендантши, и через несколько минут невольника привели в
переднюю. Комендант велел его к себе представить.

Башкирец с трудом шагнул через порог (он был в колодке) и, сняв высокую
свою шапку, остановился у дверей. Я взглянул на него и содрогнулся. Никогда
не забуду этого человека. Ему казалось лет за семьдесят. У него не было ни носа,
ни ушей. Голова его была выбрита; вместо бороды торчало несколько седых
волос; он был малого рост)', тощ и сгорблен; но узенькие глаза его сверкали ещё
огнём. «Эхе! — сказал комендант, узнав, по страшным его приметам, одного из
бунтовщиков, наказанных в 1741 году^{51 52}. — Даты, видно, старый волк, побывал
в наших капканах. Ты, знать, не впервой уже бунтуешь, коли у тебя так гладко
выстрогана башка. Подойди-ка поближе; говори, кто тебя подослал?»

Старый башкирец молчал и глядел на коменданта с видом совершенного
бессмыслия. (...)

Два инвалида стали башкирца раздевать. Лицо несчастного изобразило
беспокойство. Он оглядывался на все стороны, как зверок, пойманный детьми.
Когда ж один из инвалидов взял его руки и, положив их себе около шеи, под-
нял старика на свои плечи, а Юлай взял плеть и замахнулся, тогда башкирец
застонал слабым, умоляющим голосом и, кивая головою, открыл рот, в котором
вместо языка шевелился короткий обрубок.

Когда вспомню, что это случилось на моём веку и что ныне дожил я до
кроткого царствования императора Александра, не могу не дивиться быстрым
успехам просвещения и распространению правил человеколюбия. Молодой
человек! если записки мои попадутся в твои руки, вспомни, что лучшие и
прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов,
без всяких насильственных потрясений.

Пришло неожиданное известие о том, что взята Нижнеозёрная крепость, которая
находилась в двадцати пяти верстах от Белогорской. Василиса Егоровна сообщила,
что в этой крепости «комендант и все офицеры перевешаны», а солдаты взяты в плен.
Решено было отправить Машу в Оренбург. Опечаленные молодые люди попрощались.

Глава VII
ПРИСТУП

(...) Только выслужила головушка
Два высокие столбика,
Перекладинку кленовую,

Еще петельку шелковую.

Народная песня

(...) Мы пошли на вал, возвышение, образованное природой и укреплённое
частоколом. Там уже толпились все жители крепости. Гарнизон стоял в ружьё.
Пушку туда перетащили накануне. Комендант расхаживал перед своим мало-
численным строем. Близость опасности одушевляла старого воина бодростию
необыкновенной. (...) Комендант обошёл своё войско, говоря солдатам: «Ну,
детушки, постоим сегодня за матушку государыню и докажем всему свету,
что мы люди бравые и присяжные!» Солдаты громко изъявили усердие. (...)

В это время из-за высоты, находившейся в иолверсте от крепости, по-
казались новые конные толпы, и вскоре степь усеялась множеством людей,
вооружённых копьями и сайдаками⁵³. Между ими на белом коне ехал человек
в красном кафтане, с обнажённой саблею в руке: это был сам Пугачёв. (...)

Василиса Егоровна, присмиревшая под пулями, взглянула на степь, на ко-
торой заметно было большое движение; потом оборотилась к мужу и сказала
ему: «Иван Кузмич, в животе и смерти Бог волен: благослови Машу. Маша,
подойди к отцу».

Маша, бледная и трепещущая, подошла к Ивану Кузмичу, стала на колени
и поклонилась ему в землю. Старый комендант перекрестил её трижды; по-
том поднял и, поцеловав, сказал ей изменившимся голосом: «Ну, Маша, будь
счастлива. Молись Богу: он тебя не оставит. Коли найдётся добрый человек,
дай Бог вам любовь да совет. Живите, как жили мы с Василисой Егоровной.
Ну, прощай, Маша. Василиса Егоровна, уведи же её поскорее». (Маша ки-
нулась ему на шею и зарыдала.) «Поцелуемся ж и мы, — сказала, заплакав,
комендантша. — Прощай, мой Иван Кузмич. Отпусти мне, коли в чём я тебе
досадила!» — «Прощай, прощай, матушка! — сказал комендант, обняв свою
старуху. — Ну, довольно!» (...) Мятежники съезжались около своего предво-
дителя и вдруг начали слезать с лошадей. «Теперь стойте крепко, — сказал
комендант, — будет приступ...» В эту минут}' раздался страшный визг и крики;
мятежники бегом бежали к крепости. Пушка наша заряжена была картечью.
Комендант подпустил их на самое близкое расстояние и вдруг выпалил опять.
Картечь хватила в самую средину толпы. Мятежники отхлынули в обе стороны
и попятились. (...) «Ну, ребята, — сказал комендант, — теперь отворяй ворота,
бей в барабан. Ребята! вперёд, на вылазку, за мною!»

Комендант, Иван Игнатьич и я мигом очутились за крепостным валом; но
обробел ый гарнизон не тронулся. «Что ж вы, детушки, стоите? — закричал И ван
Кузмич. — Умирать так умирать: дело служивое!» В эту минут}' мятежники на-
бежали на нас и ворвались в крепость. Барабан умолк; гарнизон бросил ружья;
меня сшибли было с ног, но я встал и вместе с мятежниками вошёл в крепость.
Комендант, раненный в голову, стоял в кучке злодеев, которые требовали от
него ключей. Я бросился было к нему на помощь; несколько дюжих казаков
схватили меня и связали кушаками, приговаривая: «Вот ужо вам будет, госу-
даревым ослушникам!» Нас потащили по улицам; жители выходили из домов
с хлебом и солью. Раздавался колокольный звон. Вдруг закричали в толпе, что
государь на площади ожидает пленных и принимает присяг}'. Народ повалил
на площадь; нас погнали туда же.

 

Пугачёв сидел в креслах на крыльце комендантского дома. На нём был
красный казацкий кафтан, обшитый галунами. Высокая соболья шапка с золо-
тыми кистями была надвинута на его сверкающие глаза. Лицо его показалось
мне знакомо. Казацкие старшины окружали его. Отец Герасим, бледный и
дрожащий, стоял у крыльца, с крестом в руках, и, казалось, молча умолял его
за предстоящие жертвы. На площади ставили наскоро виселицу. Когда мы
приближились, башкирцы разогнали народ и нас представили Пугачёву. Коло-
кольный звон утих; настала глубокая тишина. «Который комендант?» — спро-
сил самозванец. Наш урядник выступил из толпы и указал на Ивана Кузмича.
Пугачёв грозно взглянул на старика и сказал ему: «Как ты смел противиться
мне, своему государю?» Комендант, изнемогая от
раны, собрал последние силы и отвечал твёрдым
голосом: «Ты мне не государь, ты вор и самозванец,
слышь ты!» Пугачёв мрачно нахмурился и махнул
белым платком. Несколько казаков подхватили
старого капитана и потащили к виселице. На её
перекладине очутился верхом изувеченный баш-
кирец, которого допрашивали мы накануне. Он
держал в руке верёвку, и через минуту увидел я
бедного Ивана Кузмича, вздёрнутого в воздух. (...)

Очередь была за мною. Я глядел смело на Пу-
гачёва, готовясь повторить ответ великодушных
моих товарищей. Тогда, к неописанному моему
изумлению, увидел я среди мятежных старшин

Швабрина, обстриженного в кружок и в казацком кафтане. Он подошёл к
Пугачёву и сказал ему на ухо несколько слов. «Вешать его!» — сказал Пугачёв,
не взглянув уже на меня. Мне накинули на шею петлю. Я стал читать про себя
молитву, принося Богу искреннее раскаяние во всех моих прегрешениях и
моля его о спасении всех близких моему сердцу. Меня притащили под висе-
лицу. (...) Вдруг услышал я крик: «Постойте, окаянные! погодите!..» Палачи
остановились. Гляжу: Савельич лежит в ногах у Пугачёва. «Отец родной! —
говорил бедный дядька. — Что тебе в смерти барского дитяти? Отпусти его; за
него тебе выкуп дадут; а для примера и страха ради вели повесить хоть меня
старика!» Пугачёв дал знак, и меня тотчас развязали и оставили. «Батюшка
наш тебя милует», — говорили мне. (...) Меня снова повели к самозванцу и
поставили перед ним на колени. Пугачёв протянул мне жилистую свою руку.
«Целуй руку, целуй руку!» — говорили около меня. Но я предпочёл бы самую
лютую казнь такому подлому унижению. «Батюшка Пётр Андреич! — шептал
Савельич, стоя за мною и толкая меня. — Не упрямься! что тебе стоит? плюнь
да поцелуй у злод... (тьфу!) поцелуй у него ручку». Я не шевелился. Пугачёв
опустил руку, сказав с усмешкою: «Его благородие, знать, одурел от радости.
Подымите его!» Меня подняли и оставили на свободе. Я стал смотреть на про-
должение ужасной комедии.

Жители начали присягать. Они подходили один задругам, целуя распятие и
потом кланяясь самозванцу. Гарнизонные солдаты стояли тут же. Ротный портной,
вооружённый тупыми своими ножницами, резал у них косы⁵⁴. Они, отряхиваясь,
подходили к руке Пугачёва, который объявлял им прощение и принимал в свою
шайку. Все это продолжалось около трёх часов. Наконец Пугачёв встал с кресел
и сошёл с крыльца в сопровождении своих старшин. Ему подвели белого коня,
украшенного богатой сбруей. Два казака взяли его под руки и посадили на седло.
Он объявлял отцу Герасиму, что будет обедать у него. В эту минуту раздался жен-
ский крик. Несколько разбойников вытащили на крыльцо Василису Егоровну (...).
Вдруг она взглянула на виселицу и узнала своего мужа. «Злодеи! — закричала она
в исступлении. — Что это вы с ним сделали? (...)». — «Унять старую ведьму!» —
сказал Пугачёв. Тут молодой казак ударил её саблею по голове, и она упала мёртвая
на ступени крыльца. Пугачёв уехал; народ бросился за ним.

Глава VIII
НЕЗВАНЫЙ ГОСТЕ

Незваный гость хуже татарина.

Пословица

От прислуги Палаши Гринёв узнал, что Марья Ивановна находится в доме свя-
щенника, где пировал Пугачёв. Попадья назвала больную Машу своей племянницей
и Пугачёв не тронул её.

(...) Я пришёл домой. Савельич встретил меня у порога. «Слава Богу! —
вскричал он, увидя меня. — Я было думал, что злодеи опять тебя подхватили.
Ну, батюшка Пётр АндреичІ веришь ли? всё у нас разграбили, мошенники:
платье, бельё, вещи, посуду — ничего не оставили. Да что уж! Слава Богу, что
тебя живого отпустили! А узнал ли ты, сударь, атамана?»

—    Нет, не узнал; а кто ж он такой?

—    Как, батюшка? Ты и позабыл того пьяницу, который выманил у тебя ту-
луп на постоялом дворе? Заячий тулупчик совсем новёшенький, а он, бестия,
его так и распорол, напяливая на себя!

Я изумился. В самом деле, сходство Пугачёва с моим вожатым было рази-
тельно. Я удостоверился, что Пугачёв и он были одно и то же лицо, и понял
тогда причину пощады, мне оказанной. Я не мог не подивиться странному
сцеплению обстоятельств: детский тулуп, подаренный бродяге, избавлял меня
от петли, и пьяница, шатавшийся по постоялым дворам, осаждал крепости и
потрясал государством! (...)

Пугачёв прислал казака с приказанием Гринёву явиться в комендантский дом.

(...) «А, ваше благородие! — сказал Пугачёв, увидя меня. — Добро пожа-
ловать; честь и место, милости просим». Собеседники потеснились. Я молча
сел на краю стола. Сосед мой, молодой казак, стройный и красивый, налил
мне стакан простого вина, до которого я не коснулся. С любопытством стал
я рассматривать сборище. Пугачёв на первом месте сидел, облокотись на
стол и подпирая чёрную бороду своим широким кулаком. Черты лица его,
правильные и довольно приятные, не изъявляли ничего свирепого. (...) Все
обходились между собою как товарищи и не оказывали никакого особенного
предпочтения своему предводителю. Разговор шёл об утреннем приступе, об
успехе возмущения и о будущих действиях. Каждый хвастал, предлагал свои
мнения и свободно оспоривал Пугачёва. И на сем-то странном военном совете
решено было идти к Оренбургу: движение дерзкое, и которое чуть было не
увенчалось бедственным успехом! Поход был объявлен к завтрашнему дню.
«Ну, братцы, — сказал Пугачёв, — затянем-ка на сон грядущий мою люби-
мую песенку. Чумаков! начинай!» — Сосед мой затянул тонким голоском
заунывную бурлацкую песню, и все подхватили хором:

Нс шуми, мати зелёная дубровушка,

Не мешай мне, доброму молодцу, думу думати. (...)

Невозможно рассказать, какое действие произвела на меня эта простона-
родная песня про виселицу, распеваемая людьми, обречёнными виселице. Их
грозные лица, стройные голоса, унылое выражение, которое придавали они
словам и без того выразительным, — всё потрясло меня каким-то пиитическим⁵⁵
ужасом.

Гости выпили ещё по стакану, встали из-за стола и простились с Пугачёвым.
Я хотел за ними последовать, но Пугачёв сказал мне: «Сиди; я хочу с тобою
переговорить». Мы остались глаз на глаз. (...)

—    Что, ваше благородие? — сказал он мне. — Струсил ты, признайся, когда
молодцы мои накинули тебе верёвку на шею? Я чаю, небо с овчинку показалось...
А покачался бы на перекладине, если 6 не твой слуга. Я тотчас узнал старого хры-
ча. Ну, думал ли ты, ваше благородие, что человек, который вывел тебя к умёту,
был сам великий государь? (Тут он взял на себя вид важный и таинственный.)
Ты крепко передо мною виноват, — продолжал он, — но я помиловал тебя за твою
добродетель, за то, что ты оказал мне услуг}', когда принуждён я был скрываться
от своих недругов. То ли ещё увидишь! Так ли ещё тебя пожалую, когда получу
своё государство! Обещаешься ли служить мне с усердием?

Вопрос мошенника и его дерзость показались мне так забавны, что я не
мог не усмехнуться.

—    Чему ты усмехаешься? — спросил он меня нахмурясь. — Или ты не ве-
ришь, что я великий государь? Отвечай прямо.

Я смутился: признать бродяг}' государем был я не в состоянии: это казалось
мне малодушием непростительным. (...) Наконец (...) чувство долга восторже-
ствовало во мне над слабостию человеческою. Я отвечал Пугачёву: «Слушай;
скажу тебе всю правду. Рассуди, мог}' ли я признать в тебе государя? Ты человек
смышлёный: ты сам увидел бы, что я лукавствую».

—    Кто же я таков, по твоему разумению?

—    Бог тебя знает; но кто бы ты ни был, ты шутишь опасную шутку.

Пугачёв взглянул на меня быстро. «Так ты не веришь, — сказал он, — чтоб

я был государь Пётр Фёдорович? Ну, добро. А разве нет удачи удалому? (...)
Послужи мне верой и правдою, и я тебя пожалую и в фельдмаршалы и в кня-
зья. Как ты думаешь?»

—    Нет, — отвечал я с твёрдостию. — Я природный дворянин; я присягал
государыне императрице: тебе служить не могу. Коли ты в самом деле желаешь
мне добра, так отпусти меня в Оренбург.

Пугачёв задумался. «А коли отпущу, — сказал он, — так обещаешься ли по
крайней мере против меня не служить?»

—    Как я могу тебе в этом обещаться? — отвечал я. — Сам знаешь, не моя
воля: велят идти против тебя — пойду, делать нечего. (...)

Моя искренность поразила Пугачёва. «Так и быть, — сказал он, ударя меня
по плечу. — Казнить так казнить, миловать так миловать. Ступай себе на все
четыре стороны и делай что хочешь. Завтра приходи со мною проститься,
а теперь ступай себе спать, и меня уж дрёма клонит». (...)

Вопросы и задания

1.    Назовите основные события, описанные в главе VI «Пугачёвщина». Как вы по-
нимаете её название? Подберите синонимы к этому названию.

2.    В каком году происходят события, изображённые в шестой главе? Чем была
обусловлена тревожная атмосфера в Белогорской крепости?

3.    Найдите в тексте эпизоды, связанные с допросом башкирца. Сравните, как
относится к пленному капитан Миронов и какие чувства вызывают сцены пыток
у Петра Гринёва? С какими наставлениями к потомкам обращается Гринёв,
вспоминая эту сцену?

4.    Опишите поведение персонажей повести накануне и в момент взятия Бело-
горской крепости? Кто из героев остаётся верен воинскому долгу и чести,
а кто нет?

5.    Какие чувства вызвал у вас эпизод казни капитана Миронова?

6.    Почему Пугачёв помиловал Гринёва? Какую роль сыграл Савельич в том, что
его барин был помилован?

7.    Раскройте смысл названия главы VIII «Незваный гость» и расскажите, кто стал
незваным гостем в доме священника.

8.    Как вёл себя Гринёв во время встречи с Пугачёвым в комендантском доме?
Почему он не принял предложение Пугачёва перейти на его сторону?

Глава IX
РАЗЛУКА

Рано утром Гринёв пошёл на сборное место возле виселицы, где собрались
казаки и жители в ожидании Пугачёва.

(...) Наконец Пугачёв вышел из сеней. Народ снял шапки. Пугачёв остано-
вился на крыльце и со всеми поздоровался. Один из старшин подал ему мешок с
медными деньгами, и он стал их метать пригоршнями. Народ с криком бросил-
ся их подбирать, и дело не обошлось без увечья. Пугачёва окружили главные
из его сообщников. Между ими стоял и Швабрин. Взоры наши встретились;
в моём он мог прочесть презрение, и он отворотился с выражением искренней
злобы и притворной насмешливости. Пугачёв, увидев меня в толпе, кивнул
мне головок) и подозвал к себе. «Слушай, — сказал он мне. — Ступай сей же
час в Оренбург и объяви от меня губернатору и всем генералам, чтоб ожидали
меня к себе через неделю. Присоветуй им встретить меня с детской любовию
и послушанием; не то не избежать им лютой казни». (...) Потом обратился он
к народу и сказал, указывая на Швабрина: «Вот вам, детушки, новый коман-
дир: слушайтесь его во всём, а он отвечает мне за вас и за крепость». С ужасом
услышал я сии слова: Швабрин делался начальником крепости; Марья Ива-
новна оставалась в его власти! Боже, что с нею будет! (...)

В доме священника Гринёв узнал, что у Маши открылась горячка. Больная не
узнала его. Гринёв принял решение тотчас же отправиться в Оренбург, чтобы со-
действовать освобождению Белогорской крепости, а вместе с этим и Маши из рук
злодея Швабрина. Выйдя на площадь, он поклонился виселице и покинул крепость,
сопровождаемый Савельичем.

Я шёл, занятый своими размышлениями, как вдруг услышал за собою
конский топот. Оглянулся; вижу: из крепости скачет казак, держа башкирскую
лошадь в поводья и делая издали мне знаки. Я остановился и вскоре узнал
нашего урядника. Он, подскакав, слез с своей лошади и сказал, отдавая мне
поводья другой: «Ваше благородие! Отец наш вам жалует лошадь и шубу с
своего плеча (к седлу привязан был овчинный тулуп)». (...)

Я надел тулуп и сел верхом, посадив за собою Савельича. «Вот видишь
ли, сударь, — сказал старик, — что я недаром подал мошеннику челобитье:
вору-то стало совестно, хоть башкирская долговязая кляча да овчинный
тулуп не стоят и половины того, что они, мошенники, у нас украли, и того,
что ты ему сам изволил пожаловать; да всё же пригодится, а с лихой собаки
хоть шерсти клок».

Г л а в а X
ОСАДА ГОРОДА

Приехав в Оренбург, Гринёв встретился с генералом и доложил ему об ужасных
происшествиях в Белогорской крепости. На совете у генерала городские чиновники
склонили его не наступать на Пугачёва, как предлагал Гринёв, а ждать, «пока эти воры
не выдадут нам своего атамана, скованного по рукам и ногам». Однажды, когда Гринёв
выехал за город, чтобы перестреливаться с пугачёвскими наездниками, его догнал
казак, который передал ему письмо от Маши Мироновой. В этом письме Маша сооб-
щала, что живёт под караулом и что Алексей Иванович Швабрин принуждает её выйти
за него замуж. Письмо заканчивалось просьбой: «Батюшка, Пётр Андреич! вы один у
меня покровитель; заступитесь за меня бедную». (...) Гринёв обратился к генералу с
просьбой: выдать ему роту солдат и полсотни казаков, чтобы очистить Белогорскую
крепость от восставших. Однако генерал счёл эту просьбу неблагоразумной.

Глава XI

МЯТЕЖНАЯ СЛОБОДА

Пётр Гринёв решил ехать в Белогорскую крепость один и сообщил об этом Са-
вельичу. Верный слуга упросил взять его с собой. Когда они ехали мимо Бердской
слободы, «пристанища пугачёвского», Гринёв увидел, что Савельич исчез. Он понял,
что старик задержан пугачёвцами, и отправился его выручать. Вскоре он нашёл своего
слугу между караульными мужиками, один из которых объявил, что сейчас поведёт
их к «государю».

(...) Я вошёл в избу, или во дворец, как называли её мужики. (...) Пугачёв
сидел под образами, в красном кафтане, в высокой шайке и важно подбочась.
Около него стояло несколько из главных его товарищей, с видом притворного
подобострастия. Видно было, что весть о прибытии офицера из Оренбурга
пробудила в бунтовщиках сильное любопытство и что они приготовились
встретить меня с торжеством. Пугачёв узнал меня с первого взгляду. Под-
дельная важность его вдруг исчезла. «А, ваше благородие! — сказал он мне с
живостью. — Как поживаешь? Зачем тебя Бог принёс?» Я отвечал, что ехал по
своему делу и что люди его меня остановили. (...) «Говори: по какому' же делу
выехал ты из Оренбурга?»

Странная мысль пришла мне в голову: мне
показалось, что провидение, вторично приведшее
меня к Пугачёву, подавало мне случай привести
в действо моё намерение. Я решился им восполь-
зоваться и, не успев обдумать то, на что решался,
отвечал на вопрос Пугачёва:

 

—    Я ехал в Белогорскую крепость избавить
сироту, которую там обижают.

Глаза у Пугачёва засверкали. «Кто из моих лю-
дей смеет обижать сироту? — закричал он. — Будь
он семи пядень во лбу, а от суда моего не уйдёт.

Говори: кто виноватый?»

—    Швабрин виноватый, — отвечал я. — Он дер-
жит в неволе ту девушку, которую ты видел, боль-
ную, у попадьи, и насильно хочет на ней жениться.

—    Я проучу Швабрина, — сказал грозно Пугачёв. — Он узнает, каково у
меня своевольничать и обижать народ. Я его повешу. (...)

Я увидел необходимость переменить разговор, (...) и, обратясь к Пугачёву,
сказал ему с весёлым видом: «Ах! я было и забыл благодарить тебя за лошадь
и за тулуп. Без тебя я не добрался бы до города и замёрз бы на дороге».

Уловка моя удалась. Пугачёв развеселился. «Долг платежом красен, —
сказал он, мигая и прищуриваясь. — Расскажи-ка мне теперь, какое тебе дело
до той девушки, которую Швабрин обижает? Уж не зазноба ли сердцу моло-
децком}'? а?»

—    Она невеста моя, — отвечал я Пугачёву, видя благоприятную перемену
погоды и не находя нужды скрывать истину.

—    Твоя невеста! — закричал Пугачёв. — Что ж ты прежде не сказал? Да мы
тебя женим и на свадьбе твоей попируем! (...)

Утром Пугачёв повёз Гринёва и Савельича в Белогорскую крепость. По дороге
Гринёв спросил о том, хочет ли Пугачёв наступать на Москву, на что бунтовщик ответил
неопределённо, заявив: «Улица моя тесна; воли мне мало. Ребята мои умничают. Они
воры. Мне должно держать ухо востро; при первой неудаче они свою шею выкупят
моею головою. (...) Для меня не будет помилования...» Затем Пугачёв рассказал
калмыцкую сказку об орле и вброне.

—    (...) Однажды орёл спрашивал у ворона: «Скажи, ворон-птица, отчего
живёшь ты на белом свете триста лет, а я всего-на-всё только тридцать три
года?» — «Оттого, батюшка, — отвечал ему ворон, — что ты пьёшь живую кровь,
а я питаюсь мертвечиной». Орёл подумал: давай попробуем и мы питаться тем
же. Хорошо. Полетели орёл да ворон. Вот завидели палую лошадь, спустились
и сели. Ворон стал клевать да похваливать. Орёл клюнул раз, клюнул другой,
махнул крылом и сказал ворону: «Нет, брат ворон, чем триста лет питаться
падалью, лучше раз напиться живой кровью, а там что Бог даст!» Какова
калмыцкая сказка?

— Затейлива, — отвечал я ему. — Но жить убийством и разбоем значит, по
мне, клевать мертвечин)'.

Пугачёв посмотрел на меня с удивлением и ничего не отвечал. (...)

Глава XII
СИРОТА

(...) Как у нашей у княгинюшки
Ни отца нету, ни матери. (...)

Свадебная песня

Кибитка подъехала к крыльцу комендантского дома. Народ узнал коло-
кольчик Пугачёва и толпою бежал за нами. Швабрин встретил самозванца
на крыльце. Он был одет казаком и отрастил себе бороду. Изменник помог
Пугачёву вылезть из кибитки, в подлых выражениях изъявляя свою радость
и усердие. (...)

Пугачёв осведомился о состоянии крепости, о слухах про неприятельские
войска и тому подобном, и вдруг спросил его неожиданно: «Скажи, братец,
какую девушку держишь ты у себя под караулом? Покажи-ка мне её».

Швабрин побледнел, как мёртвый. «Государь, — сказал он дрожащим голо-
сом... — Государь, она не под караулом... она больна... она в светлице лежит».

«Веди ж меня к ней», — сказал самозванец, вставая с места. Отговориться
было невозможно. Швабрин повёл Пугачёва в светлицу Марьи Ивановны.
(...)

—    Отворяй! — сказал Пугачёв. (...)

Я взглянул и обмер. На полу, в крестьянском оборванном платье сидела
Марья Ивановна, бледная, худая, с растрёпанными волосами. Перед нею стоял
кувшин воды, накрытый ломтем хлеба. Увидя меня, она вздрогнула и закричала.
Что тогда со мною стало — не помню.

Пугачёв посмотрел на Швабрина и сказал с горькой усмешкою:

 

—    Хорош у тебя лазарет! — Потом, нодошед к Марье Ивановне: — Скажи
мне, голубушка, за что твой муж тебя наказывает? в чём ты перед ним про-
винилась?

—    Мой муж! — повторила она. — Он мне
не муж. Я никогда не буду его женою! 51
лучше решилась умереть, и умру, если меня
не избавят.

Пугачёв взглянул грозно на Швабрина:

—    И ты смел меня обманывать! — ска-
зал он ему. — Знаешь ли, бездельник, чего
ты достоин?

Швабрин упал на колени... В эту минут)'
презрение заглушило во мне все чувства не-
нависти и гнева. С омерзением глядел я на дворянина, валяющегося в ногах
беглого казака. Пугачёв смягчился.

—    Милую тебя на сей раз, — сказал он Швабрину, — но знай, что при первой
вине тебе припомнится и эта.

Потом обратился к Марье Ивановне и сказал ей ласково:

—    Выходи, красная девица; дарую тебе волю. Я государь. (...)

—    Что, ваше благородие? — сказал смеясь Пугачёв. — Выручили красную
девицу! Как думаешь, не послать ли за попом, да не заставить ли его обвенчать
племянницу? Пожалуй, я буду посажёным отцом (...).

Услышав предложение Пугачёва, Швабрин выдал тайну Марьи Ивановны, рас-
сказав о том, что она — дочь капитана Миронова, а не племянница попадьи. Гринёв
подтвердил, что это правда.

(...) — Слушай, — продолжал я, видя его доброе расположение. — Как тебя
назвать не знаю, да и знать не хочу... Но Вог видит, что жизнию моей рад бы я
заплатить тебе за то, что ты для меня сделал. Только не требуй того, что про-
тивно чести моей и христианской совести. Ты мой благодетель. Доверши как
начал: отпусти меня с бедною сиротою, куда нам Вог путь укажет. Л мы, где
бы ты ни был и что бы с тобою ни случилось, каждый день будем Бога молить
о спасении грешной твоей души...

Казалось, суровая душа Пугачёва была тронута. «Ин быть но-твоему! —
сказал он. — Казнить так казнить, жаловать так жаловать: таков мой обычай.
Возьми себе свою красавицу; вези её, куда хочешь, и дай вам Бог любовь да
совет!»

Тут он оборотился к Швабрину и велел выдать мне пропуск во все заставы
и крепости, подвластные ему. (...)

Мы расстались дружески. (...)

Глава XIII
АРЕСТ

Не гневайтесь, сударь: по долгу моему
Я должен сей же час отправить вас в тюрьму. (...)

Княжнин

По дороге из Белогорской крепости кибитка, в которой ехали Гринёв и Маша со
своими слугами, была остановлена караульными. Гринёва, подозреваемого в сооб-
щничестве с Пугачёвым, привели к майору. Гринёв сразу же узнал в нём Ивана Зурина,
который поверил рассказу Гринёва и предложил вступить в его отряд, а Марью Ива-
новну отправить в деревню к родителям. Гринёв решил последовать совету Зурина.

(...) Вскоре князь Голицын, под крепостию Татищевой, разбил Пугачёва,
рассеял его толпы, освободил Оренбург и, казалось, нанёс бунту последний и
решительный удар.

(...) Но Пугачёв не был пойман. Он явился на сибирских заводах, собрал
там новые шайки и опять начал злодействовать. Слух о его успехах снова рас-
пространился. Мы узнали о разорении сибирских крепостей. Вскоре весть о
взятии Казани и о походе самозванца на Москву встревожила начальников
войск, беспечно дремавших в надежде на бессилие презренного бунтовщика.
Зурин получил повеление переправиться через Волгл'.

Не стану описывать нашего похода и окончания войны. Скажу коротко,
что бедствие доходило до крайности. Мы проходили через селения, разорён-
ные бунтовщиками, и поневоле отбирали у бедных жителей то, что успели
они спасти. Правление было повсюду прекращено: помещики укрывались по
лесам. Шайки разбойников злодействовали повсюду; начальники отдельных
отрядов самовластно наказывали и миловали; состояние всего обширного края,
где свирепствовал пожар, было ужасно... Не приведи Бог видеть русский бунт,
бессмысленный и беспощадный! (...)

Наконец Зурин получил известие о поимке самозванца, а вместе с тем и
повеление остановиться. Война была кончена. Наконец мне можно было ехать
к моим родителям! (...)

Зурин дал мне отпуск. Через несколько дней должен я был опять очутиться
посреди моего семейства, увидеть опять мою Марью Ивановну... Вдруг неожи-
данная гроза меня поразила. (...)

В день отъезда Зурин сообщил Гринёву, что получил приказ о его аресте.

Глава XIV

СУД

Мирская молва
Морская волна.

Пословица

 

Я был уверен, что виною всему было самоволь-
ное моё отсутствие из Оренбурга. (...) 51 мог быть
обвинён в излишней запальчивости, а не в ослуша-
нии. Но приятельские сношения мои с Пугачёвым
могли быть доказаны множеством свидетелей и
должны были казаться по крайней мере весьма по-
дозрительными. (...)

Меня привезли в крепость, уцелевшую по-
середи сгоревшего города. Гусары сдали меня ка-
раульному офицеру. Он велел кликнуть кузнеца.
Надели мне на ноги цепь и заковали её наглухо.
Потом отвели меня в тюрьму. (...)

На допросе Гринёва спросили: по какому случаю и
в какое время поступил он на службу к Пугачёву и какие
его поручения выполнял.

Я отвечал с негодованием, что я, как офицер и дворянин, ни в какую службу
к Пугачёву вступать и никаких поручений от него принять не мог.

— Каким же образом, — возразил мой допросчик, — дворянин и офицер
один пощажён самозванцем, между тем как все его товарищи злодейски
умерщвлены? (...)

Я хотел было продолжать, как начал, и объяснить мою связь с Марьей
Ивановной так же искренно, как и всё прочее. Но вдруг почувствовал непре-
одолимое отвращение. Мне пришло в голову, что если назову её, то комиссия
потребует её к ответу; и мысль впутать имя её между гнусными изветами зло-
деев и её самую привести на очную с ними ставку — эта ужасная мысль так
меня поразила, что я замялся и спутался. (...)

Гвардейский офицер потребовал, чтоб меня поставили на очную ставку с
главным доносителем. Генерал велел кликнуть вчерашнего злодея. Я сживостию
обратился к дверям, ожидая появления своего обвинителя. Через несколько
минут загремели цепи, двери отворились, и вошёл — Швабрин. Я изумился его
перемене. (...) По его словам, я отряжен был от Пугачёва в Оренбург шпионом;
ежедневно выезжал на перестрелки, дабы передавать письменные известия о
всём, что делалось в городе; что, наконец, явно передался самозванцу, разъез-
жал с ним из крепости в крепость, стараясь всячески губить своих товарищей-
изменников, дабы занимать их места и пользоваться наградами, раздаваемыми
от самозванца, (...)

Марья Ивановна принята была моими родителями с тем искренним раду-
шием, которое отличало людей старого века. (...) Слух о моём аресте поразил
всё моё семейство.

Из письма родственника отец узнал, что царица решила помиловать его сына
и повелела сослать его в отдалённый край Сибири на вечное поселение. Марья
Ивановна решила ехать в Петербург, «искать покровительства и помощи у сильных
людей, как дочь человека, пострадавшего за свою верность». Остановившись на
почтовой станции возле Царского Села, она познакомилась с женщиной, которая
описала ей быт и привычки императрицы. На следующий день, гуляя в саду, она
встретила придворную даму, которая обратилась к ней с вопросами. Марья Ивановна
показала ей прошение на имя императрицы и рассказала свою историю и историю
Гринёва, подчеркнув, что проситу царицы не правосудия, а милости. Возвратившись
на постоялый двор, девушка узнала, что за ней приехала придворная карета и что её
приглашают во дворец.

(...) Императрица сидела за своим туалетом. Несколько придворных окру-
жали её и почтительно пропустили Марью Ивановну. Государыня ласково к
ней обратилась, и Марья Ивановна узнала в ней ту даму, с которой так откро-
венно изъяснялась она несколько минут тому назад. Государыня подозвала её
и сказала с улыбкою: «Я рада, что могла сдержать вам своё слово и исполнить
вашу просьбу. Дело ваше кончено. Я убеждена в невинности вашего жениха.
Вот письмо, которое сами потрудитесь отвезти к будущему свёкру».

(...) Обласкав бедную сирот)', государыня её отпустила. (...)

Здесь прекращаются записки Петра Андреевича Гринёва. Из семейственных
преданий известно, что он был освобождён от заключения в конце 1774 года,
по именному повелению; что он присутствовал при казни Пугачёва, который
узнал его в толпе и кивнул ему головою, которая через минуту, мёртвая и
окровавленная, показана была народу. Вскоре потом Пётр Андреевич женился
на Марье Ивановне. (...)

Издатель
19 октября 1836 г.

Вопросы и задания

1.    Расскажите об основных событиях, происшедших в главе IX «Разлука». Най-
дите в тексте главы детали, свидетельствующие о том, как Гринёв относится
к Швабрину и к его переходу на сторону Пугачёва.

2.    Как характеризует Пугачёва то, что он отпустил Гринёва из Белогорской кре-
пости, пожаловав при этом тулуп и лошадь?

3.    Почему Гринёв решил вернуться в Белогорскую крепость из Оренбурга? Какую
роль в принятии этого решения сыграло письмо, полученное им от Маши?

4.    Кто помог Гринёву освободить Машу Миронову из заточения, от преследований
и домогательств Швабрина?

5.    При каких обстоятельствах Гринёв снова встретился с Иваном Зуриным? Какое
значение имела эта встреча для его дальнейшей судьбы и судьбы Маши?

6.    По чьей вине Гринёв был арестован и привлечён к суду?

7.    Почему Марья Ивановна решила ехать в Петербург? Расскажите, каким об-
разом она добилась освобождения Гринёва.

О жанре повести А. Пушкина «Капитанская дочка»

«Капитанская дочка» имеет непростую жанровую природу. О жанре этого
произведения до сих пор спорят литературоведы: одни называют его романом,
другие — повестью. Это связано с тем, что в «Капитанской дочке» есть черты
и одного, и другого жанра. Так, к чертам романа в этом произведении отно-
сятся такие признаки, как широкий охват действительности, переплетение
исторических событий, жизни общества с событиями частной жизни, большое
количество проблем: любви, чести, достоинства, воспитания, роли отдельной
личности и народа в истории.

А. Пушкин понимал роман как «историческую эпоху, развитую в вымыш-
ленном повествовании». В «Капитанской дочке» писатель показал жизнь вы-
мышленных персонажей (Петра Гринёва, Маши Мироновой, их родителей и
др.) на фоне исторических событий, связанных с крестьянской войной 1770-х
годов, изобразил жизнь разных сословий русского общества.

Однако следует помнить, что при определении жанра эпического произ-
ведения важную роль играет его объём. «Капитанская дочка» Пушкина, по
установившейся традиции, считается повестью, потому что она, в отличие

от романа, имеет небольшой объём. Кроме того, второстепенные персонажи
обрисованы в ней не так детально, как главные, и в ней не так много сюжет-
ных линий, как это обычно бывает в романах. Это историческая повесть,
поскольку в ней есть исторические образы — Емельяна Пугачёва, его окру-
жения, Екатерины II и др.

Особенности композиции повести А. Пушкина «Капитанская дочка»

Повесть построена в виде семейных записок героя. Такая форма позволя-
ла автору провести через цензуру важные для него мысли о русском бунте,
«бессмысленном и беспощадном».

Используя приём антитезы, А. Пушкин противопоставляет в произведе-
нии два мира — дворян, представителей правительственного лагеря, с одной
стороны, и восставший народ во главе со своим предводителем — с другой. Он
показывает, что у каждого лагеря есть своя правда, приводит страшные при-
меры насилия и жестокости с обеих сторон и осуждает их. Изображая непри-
миримый, неразрешимый конфликт между противоборствующими сторонами,
автор подчёркивает значение добрых поступков в жизни человека, его умения
прощать и миловать.

Повесть насыщена событиями, которые изложены в сжатой форме. Это
обусловлено характером записок героя, который, спустя годы, вспоминает о
том, что больше всего запомнилось ему.

В развитии сюжетного действия повести важную роль играют мотивы судь-
бы, случая и встречи. Так, случай дважды сводит Гринёва с Иваном Зуриным
и неоднократно — с Пугачёвым. При этом каждая встреча с предводителем
мятежников оказывается очень важной, а иногда и судьбоносной для молодого
дворянина, поскольку Пугачёв дарует ему жизнь и помогает освободить его
невесту.

«Капитанская дочка» Л. Пушкина имеет два композиционных центра —
Гринёв и Пугачёв, и две сюжетные линии, связанные с этими образами.
Пётр Андреевич Гринёв старается быть верным воинскому долг}' и кодексу
дворянской чести. Он проходит через испытания, не запятнав дворянской
чести. Автор вкладывает в его уста свои размышления о том, что «лучшие и
прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов,
без всяких насильственных потрясений». Однако позиции героя и автора не
всегда совпадают, в частности в оценках Пугачёва.

Образ Пугачёва — один из наиболее сложных и противоречивых образов
в повести. А. Пушкин хорошо знал, как его характеризуют в официальных
исторических документах, и эти общепринятые оценки нашли отражение в
высказываниях о нём представителей правительственного лагеря. Напомним,
что генерал в письме капитану Миронову пишет о Пугачёве как о «донском
казаке и разбойнике». Капитан Миронов называет его «злодеем». Отношение
Гринёва сложнее: он осуждает Пугачёва как бунтовщика и самозванца, но и
сочувствует ему как человеку, потому что между' этими героями, несмотря на
их принадлежность к разным лагерям, установились человеческие отношения.

Л вот с точки зрения восставших крестьян Пугачёв — защитник обиженных,
освободитель, грозный государь. Создавая образ Пугачёва, Л. Пушкин учёл и
использовал песни и народные предания, то есть те источники, которые офи-
циальные историки игнорировали. Пугачёв в повести «Капитанская дочка»
не только кровав и жесток, он умён, сметлив, способен на добрые поступки.

Кроме напряжённых событий, важную роль в построении повести играют
описания — портреты героев (например, портрет Пугачёва), пейзажи (описание
бурана в степи), массовые сцепы, а также вставные эпизоды — сны и письма.
Так, страшный сон, приснившийся Гринёву по дороге в Белогорскую крепость,
сбывается позже и имеет пророческий характер.

События в повести происходят в эпоху царствования Екатерины II. От-
дельные детали портрета и поведения этого исторического лица также нашли
отражение в произведении А. Пушкина.

«Капитанская дочка» стала подлинно историческим произведением, насы-
щенным социальным содержанием. Все участники событий в повести — много-
сторонние характеры. Каждый выступает «живым» лицом с присущими ему
позитивными и негативными чертами, которые проявляются, прежде всего,
в поступках. Вымышленные герои связаны с историческими лицами и вклю-
чены в историческое движение.

Вопросы и задания

1.    Какое впечатление произвели на вас герои «Капитанской дочки» и пушкинская по-
весть в целом? В 7 классе вы изучали повесть А. Пушкина «Метель». Вспомните,
какую роль сыграли в жизни героев этого произведения метель и случай. Сравните,
как повлияли буран и случай на судьбу Петра Гринёва в повести «Капитанская дочка».

2.    Какие исторические события послужили основой для создания повести Пуш-
кина «Капитанская дочка»? Определите тематику и проблематику этого про-
изведения. Какие «вечные» проблемы затронуты в нём?

3.    Как относится автор к героям повести? Подтвердите свои размышления ци-
татами из текста.

4.    Почему повесть А. Пушкина получила название — «Капитанская дочка»? Опре-
делите особенности жанра этого произведения.

5.    Определите роль эпиграфов в построении повести Пушкина.

6.    Какую роль играют мотивы случая и судьбы в сюжетном развитии повести
Пушкина?

7.    Обратившись к помощи Интернета или других источников, сравните иллюстра-
ции разных художников к повести Пушкина «Капитанская дочка» (В. Перова,
С. Герасимова, П. Соколова, Д. Шмаринова и др.). Какие иллюстрации произ-
вели на вас наибольшее впечатление и почему?

8.    Посмотрите мультфильм по мотивам повести Пушкина «Капитанская дочка»
(реж. Е. Михайлова, художник И. Виноградова, РФ, 2005 г.). Удалось ли создате-
лям мультфильма передать замысел автора и особенности характеров героев?

9.    Подумайте, почему художественный фильм, поставленный по мотивам по-
вести А. Пушкина «Капитанская дочка», получил название «Русский бунт»
(реж. А. Прошкин, РФ, 1999 г.).

 

Это материал учебника Литература 8 класс Бондарева